Бильярд, воспетый музой

Бильярд из холмогор

Из многих источников мировой литературы известно, что бильярд как средство  развлечения людей считается одной из древнейших игр с шарами. В России же о ней стало известно лишь со времен Петра Великого. Не будем увлекаться освещением научно-популярной литературы о бильярде, которая с середины XIX в. насчитывает уже несколько изданий на русском языке. В данной статье хотелось бы сделать краткое обозрение художественного наследия русских поэтов и писателей: от Ломоносова и Пушкина до Маяковского и Межирова. Вместе с ними упомянем и других мастеров слова, кто относился с почтением к этой игре и прославлял ее в своих трудах и произведениях. Одним из первых, кто в XVIII в. удачно отобразил в литературе магическую силу бильярда как средства отдыха и вдохновения, по праву был и остается Михаил Васильевич Ломоносов — великий гений в области науки и культуры, автор многих знаменитых стихотворных произведений. Мы знаем, что во всех энциклопедиях и книгах о бильярде Михаил Васильевич Ломоносов упоминается как лучший бильярдист России XVIII в. А вот о его творческом воззрении на бильярд можно теперь узнать из исторического письма к И.И. Шувалову, написанного «Генваря 4 дня 1753 года»: «Всяк человек требует себе от трудов упокоения; для того, оставив настоящее дело, ищет себе с гостьми или с домашними препровождения времени картами, шашками и другими забавами… Итак, уповаю, что и мне на успокоение от трудов, которые я на собрание и на сочинение «Российской истории» и на украшение российского слова полагаю, позволено будет в день несколько часов времени, чтобы их вместо бильяру употребить на физические и химические опыты, которые мне не токмо отменою материи вместо забавы, но и движением вместо лекарства служить имеют и сверх его пользу и честь Отечеству, конечно, принести могут едва меньше ли первой». Откровенное признание М.В. Ломоносова о пользе ежедневных упражнений на биль-ярде — одном из его любимых стимулов и признанных источников вдохновения на поприще науки и культуры — оказало заметное влияние на литературное творчество, быт и даже жизнь многих поколений бильярдных просветителей.

Бильярд! Как много в слове этом Для тех, кому Бог искру дал. И кто из них не стал поэтом, Тот мастером бильярда стал…
Владимир Пучков

Два шара евгения онегина

Судьба бильярда в творчестве русских прозаиков, поэтов и даже драматургов XIX в. обретает новое, более возвышенное толкование. Бильярд становится объектом подлинной культуры, литературы и искусства. Среди известных бильярдных просветителей в культурной жизни целого столетия были прекрасные мастера художественного слова и, как представляется, страстные поклонники игры кием с шарами. Первым, кто красиво, образно и поэтично прославил в своем творчестве эту древнейшую игру в русской поэзии, был несравненный А.С. Пушкин. Его роман в стихах «Евгений Онегин», написанный в 1823—1830 гг., — яркое тому подтверждение. Именно здесь поэт впервые показал, как благодаря увлечению игрой на бильярде рождается магическая сила вдохновения, и в четвертой главе романа появляются такие строки:

Прямым Онегин Чильд-Гарольдом

Вдался в задумчивую лень:

Со сна садится в ванну со льдом,

И после, дома целый день,

Один, в расчеты погруженный,

Тупым кием вооруженный,

Он на бильярде в два шара

Играет с самого утра…

И далее поэт заключает:

Настанет вечер деревенский:

Бильярд оставлен, кий забыт…

Бильярдный стол Онегина — это не что иное, как пушкинский бильярд, ибо, как и Онегин, Пушкин находит в бильярде средство времяпрепровождения в дни одиночества и скуки. Характерно, что им избраны не азартные игры в карты, которыми в те времена увлекались многие, а игра на бильярде «в два шара», что, естественно, было новым явлением в жизни интеллигенции первой четверти XIX в. А главное, это характеризует пушкинского героя как типичного представителя передовой культуры того времени. Исследуя документы, в которых описываются томительные дни и «вечера деревенские» молодого Пушкина в ссылке на Псковской земле, мы находим среди игровых увлечений поэта и его старинный дедовский бильярд, игра на котором доставляла ему большое удовольствие. Это подтверждает и опись имущества села Михайловского за 1838 г.,

в которой указано, что у Пушкина был «биллиарт корельчистой березы старой с четырьмя шарами». Кстати, и сегодня, как и в 1825 г., в зальце Михайловского дома-музея бережно хранятся пушкинский кий и его же четыре бильярдных шара. Известно, что А.С. Пушкин увлеченно играл на бильярде не только в селе Михайловском, но и в Петербурге, о чем он писал своей жене Наталье Гончаровой: «Я очень занят. Работаю целое утро. Потом обедаю у Дюма, потом играю на бильярде в клубе — возвращаюсь домой рано…». Тема «Бильярд и Пушкин», можно сказать, неисчерпаема. Однако наша цель — проследить эту тему в творениях тех литературных гениев XIX в., которые так же увлеченно, как и Пушкин, играли на бильярде и прославили его в своих художественных произведениях.

Другим великим русским поэтом, любезно воспевавшим бильярдную игру, был Н.А. Некрасов. Его поэма «Говорун» посвящена знаменитому маркеру бильярдного Английского клуба в Санкт-Петербурге.

В ней Николай Алексеевич писал:

Из службы в биллиардную

Прямехонько иду,

Игру там не азартную,

Но скромную веду.

Там члены все отличные,

Хохочут и острят,

Истории различные

Друг другу говорят.

Никто там не заносится,

Играем чередой,

И гений Тюри носится

Над нашей головой…

Воспевая бильярдную игру в стихах, Н.А. Некрасов вместе с тем сам слыл профессиональным игроком в бильярдном мире второй половины XIX в., особенно среди пишущей и творческой интеллигенции.

Судьба бильярда в творчестве русских прозаиков, поэтов и даже драматургов XIX в. обретает новое, более возвышенное толкование. Бильярд становится объектом подлинной культуры, литературы и искусства.

Спасско-Лутовиновские турниры

Не менее известным знатоком тонкостей игры на бильярде, ее популяризатором в литературе и в личной жизни являлся И.С. Тургенев. Одновременно он был и партнером Н.А. Некрасова в игре на бильярде. Замечательно, что у Ивана Сергеевича с 20-летнего возраста и до последних дней жизни был свой «домодельный» бильярдный стол, причем довольно знаменитый. Еще в 1850-х годах, когда Тургенев жил в Париже, занимался там литературным творчеством и познакомился с захватывающей игрой на бильярде, он попросил свою заботливую матушку Варвару Петровну приобрести во что бы то ни стало бильярдный стол и установить его в покоях родового имения Спасское-Лутовиново (что на Орловщине). Зная о приверженности своего старшего сына к этой иностранной забаве, Варвара Петровна, не задумываясь, сразу же заказала умельцам из лутовиновских крепостных крестьян смастерить по французским чертежам «этакую занятную штуковину». При этом стареющая мать рассчитывала, что при наличии бильярда в их доме сын Иван будет чаще навещать ее. Особенно в летне-осеннее время он сможет развлекаться на этом столе в игре с друзьями и писать рассказы о природе на родной земле, а не на чужбине. Как свидетельствует Спасско-Лутовиновская хроника 1813—1883 гг., изданная в 1999 г. в Туле, так оно и было. Добротно сделанный «тяжелый домодельный биллиард, крытый зеленым сукном» с шестью отверстиями для шаров был установлен в главном доме усадьбы Тургеневых и более 30 лет прослужил великому писателю России и его соратникам по творческому делу. Стол сохранился до нашего времени как памятник тургеневского наследия. Теперь, являясь уникальным экспонатом Государственного мемориального музея-заповедника «Спасское-Лутовиново», этот бильярдный стол может поведать нам о многом. Ему ведь более 150 лет! Впервые о своем столе как о лечебном средстве для души и сердца, находясь в «Спасской ссылке», И.С. Тургенев в ноябре 1852 г. в одном из писем к своей подруге Полине Виардо, жившей за границей, писал: «Ах! Я забыл три партии в биллиард, которые я играю каждое утро с доктором…». Не оставался без внимания тургеневский бильярд и тогда, когда его хозяин находился за границей. Работая в Париже над романом «Накануне», Тургенев в письме к другу А.А. Фету в Мценск в июне 1859 г. особо интересовался состоянием своего «домодельного биллиарда» и тем, кто и как на нем играет.

И вот еще один прелюбопытный штрих, свидетельствующий о любви Тургенева к старому бильярду и заботе о нем: в свой последний приезд из-за границы в Спасское (июнь 1881 г.), будучи уже совсем больным, Иван Сергеевич едет в Орел и покупает там «шелковый шнур, чтобы сплести новые сетки для луз на бильярде».

Ну а теперь приведу один небольшой сюжет на тему о бильярде в художественном творчестве И.С. Тургенева, представленных им в последние годы жизни. В произведении «Степной король Лир» (1880 г.) Тургенев с присущим ему юмором описывает приключения героев с уже известным нам старинным бильярдом: «Однажды Мартын Петрович сидел в биллиардной, прохладной комнате, в которой никто никогда ни одной мухи не видел и которую сосед наш, враг жары и солнца, — оттого очень жаловал. Сидел он между стеной и биллиардом. Сувенир шмыгал мимо его «чрева», дразнил его — и двинул обеими руками вперед. К счастью Сувенира, он успел увернуться, ладони его братца пришлись в упор о край биллиарда, и со всех шести винтов слетел тяжелый деревенский биллиард…». На примере этого почти документального отрывка можно еще раз восхититься умением писателя и бильярдиста так образно и точно отразить свою любовь к родному бильярду, подаренному матушкой Варварой Петровной и сохранившемуся до наших дней. Подобное явление в русской культуре встречается не часто, тем более что на этом историческом столе не раз «сражались» в русский бильярд такие видные писатели, как Ф.И. Тютчев, А.А. Фет, Н.А. Некрасов, Я.П. Полонский, Н.В. Успенский, актриса М.Г. Савина, а также Л.Н. Толстой, часто бывавший гостем в имении Тургеневых.

Первый русский маркер

Эпоха бурного развития бильярда в России XIX в. отразилась на творчестве еще одного великого русского писателя — Л.Н. Толстого, а также на его оценке этого искусства. Будучи страстным поклонником бильярдных развлечений, Толстой не только лично изучил все тонкости этой игры, но и был одним из тех, кто умно и тонко сумел определить ее значение и место в культуре. Лев Николаевич дал всем понять, какие свойства проявляются у игрока на поле русского бильярда и как надо себя вести с партнерами. «Нигде и ни в чем так не проявляется человеческий характер, как за бильярдным столом», — такое значение этой магической игре придавал великий писатель и психолог. Он как никто из литераторов той эпохи прекрасно знал, как надо хорошо владеть кием в игре на бильярде, как обыгрывать соперника и как вести себя, коль скоро проиграл по-крупному… На этот счет в жизни Толстого имелся известный факт того, как он свой бильярдный долг оплатил повестью «Казаки». Однако в своем творчестве на тему бильярда Лев Николаевич прославился и как писатель, и как психолог рассказом «Записки маркера» (1853 г.), в котором повествуется о непростой судьбе и ремесле маркера Петрушки, известного в середине XIX в. петербургского мастера бильярдных игр и очевидца многих приключений, связанных с этой игрой. Написанный всего за два дня рассказ вошел в историю бильярдной летописи России как небывалое до этого художественное произведение, так полно и профессионально отразившее тогдашние неписаные законы, правила и порядки, царившие в этой игре. В «Записках» изображен также весь процесс игры на столь азартном инструменте самых разных по чину, должности и возрасту заядлых игроков: князей, графов, актеров, гусар. Об их восторженных победах, выигрышах и о трагических исходах крупно проигравших Лев Толстой писал так: «Пишу с таким увлечением, что мне тяжело даже — сердце замирает. С трепетом берусь за тетрадь». Суть рассказа заключается в том, что устами главного героя маркера Петрушки автор очень ярко и образно обрисовал прелести игры на появившемся в Английском клубе русском бильярде и все превратности трагической судьбы отдельных горе-игроков типа Нехлюдова (опустившегося сынка бывшего корпусного генерала). Ради личного тщеславия, он проигрывал не только денежки по-крупному, но даже честь и совесть, дойдя до крайности — самоубийства. Разочарованный маркер так отзывался об этих игроках: «Уж чего не делают господа!.. Сказано, господа… Одним словом — господа». Приведем еще несколько метких суждений Петрушки о своих обязанностях и правах в бильярдной жизни. «Известно, — говорит он о себе, — наше дело маркерское: у тебя еще во рту куска не было, и не спал-то ты две ночи, а все знай покрикивай да шары вынимай… Петрушка маркел, я чай, всем известен. Тюрин был да Петрушка маркел…».

Заметим, что толстовские «Записки маркера» очень высоко были оценены Н.А. Некрасовым — главным критиком и первым издателем этого рассказа в журнале «Современник» (1856 г.). Некрасов, будучи не менее искусным знатоком всех тонкостей бильярдной игры, чем Л.Н. Толстой, и дважды его перечитавший, отметил, что рассказ о бильярдистах и бильярде «очень хорош». А хорош рассказ прежде всего тем, что Лев Толстой был первым, или, во всяком случае, одним из первых в русской художественной литературе XIX в., кто сумел убедительно раскрыть в рамках небольшого рассказа (всего 17 страниц) истинное чувство азарта игры на бильярде его приверженцев, их страсть. Все это нередко встречалось и в реальной жизни современников писателя — любителей проводить время в кутежах и развлечениях.

Продолжение следует